Евгений Аринин - Религиоведение [учебное пособие для студентов ВУЗов]

XX век с его «конструктивными предложениями», СМИ, «технологиями образования» и «имиджмейкерами» показал всю мощь «освоения» и совершенно сознательного использования бессознательного, или «массового», коллективного «внушения» тех или иных «идеологий» и «доктрин». М. Хайдеггер, по словам А.В. Михайлова, одним из первых увидел, что «техническое господство над землей не только представляет все сущее как нечто доступное составлению в процессе производства, но и все продукты своего производства поставляет через рынок. И человечность человека, и вещность вещи — все, по мере того как пробивает себе путь составление, расходится и растворяется в рассчитанной рыночной ценности...»{426}.

Субстратность выступает как «обесчеловечивание» бытия, лишение его жизненной цельности и самоценности. В то же время очевидно, что процесс имеет и другую сторону: знание возможностей «конструировать» бессознательную «убежденность» — стихийно, через «рыночное оценивание», или сознательно, через пропаганду и СМИ, — может способствовать и преодолению данной опасности «расчеловечивания» человека и «антропоморфизации» денег и техники, «нечеловеческого». Конструирование и технология могут и исцелять больных, и противостоять глобальной дегуманизации. Мы снова сталкиваемся с вечной диалектикой «антропного» и «природного», но не как с «академической» проблемой, а как с проблемой возможности и воли к достойному выживанию в современном мире с его тотальным «калькулятивизмом» — персональным, политическим или рыночным.

· Статичные основания религии и религиозности;

· Минимум религии, элементы;

· Субстрат и субъект;

· Предметность, жизнь и техника;

· Антропное и натуралистическое;

· Миф, эпос, сказка, прозаический текст.

· Может ли наука различить магию и религию?

· В чем различие физиков и теологов по Аристотелю ?

· Как понимал Демокрит атомизм и богов?

· В чем проблематично определение субстрата религии?

· Как определение субстрата религии связано с защитой государством права на свободу совести (вероисповедания)?

1. Гегель Г.В.Ф. Энциклопедия философских наук. Т.2. М., 1975.

2. Свасьян К.А. Гете. М., 1989.

3. Никитин Е.П. Природа обоснования. (Субстратный анализ). М., 1981.

4. Эйнштейн А. Собрание научных трудов. Т.ГУ. М., 1967.

5. Ленгмюр И. Наука о явлениях, которых на самом деле нет // Наука и жизнь. № 12, 1968, с. 108-114; 1969, № 2, С. 38-42.

6. Тайлор Э.Б. Первобытная культура. М., 1989.

7. Шеллинг Ф.В.Й. Соч.: В 2 т. Т.2. М., 1989.

8. Гегель Г.В.Ф. Наука логики. Т.2. М., 1971.

9. Блауберг И.В., Садовский В.Н., Юдин Э.Г. Системный подход в современной науке // Проблемы методологии системного исследования. М., 1970.

10. Смоляк А.В. Шаман: личность, функции, мировоззрение (народы Нижнего Амура). М., 1991.

11. Мелларт Дж. Древнейшие цивилизации Ближнего Востока. М., 1982.

12. Стеблин-Коменский М.И. Миф. М., 1976.

13. Боннар А. Греческая цивилизация. М., 1992.

14. Дьяконов И.М. Архаичные мифы Востока и Запада. М., 1990.

15. Фрэзер Дж. Золотая ветвь. М., 1987.

16. Мень А. История религии: В поисках Пути, Истины и Жизни: В 7 т. Т.2. Магизм и Единобожие. М., 1991.

17. Леви-Строс К. Структурная антропология. М., 1983.

18. Пропп В.Я. Русская сказка. Л., 1984.

19. Верной Ж.П. Происхождение древнегреческой мысли. М., 1988.

20. Рожанский И.Д. Ранняя греческая философия // Фрагменты ранних греческих философов. 4.1. М., 1989.

21. Шахнович М.М. Парадоксы античного атеизма: Проблемы и мнения // Диспут. 1992, № 1.

22. Аверияцев С.С. Неоплатонизм перед лицом платоновой критики мифопоэтического мышления // Платон и его эпоха. М., 1979.

23. Чанышев А.Н. Курс лекций по древней философии. М., 1981.

24. Рикер П. Конфликт интерпретаций. М., 1995.

25. Локк Д. Соч.: В 3 т. Т.1. М., 1988.

26. Беркли Дж. Сочинения. М., 1978.

289.

290.

291.

292.

293.

294.

295.

296.

297.

298.

299.

300.

301.

302.

303.

304.

305.

306.

307.

308.

309.

310.

311.

312.

313.

314.

315.

316.

317.

318.

319.

320.

321.

322.

323.

324.

325.

326.

327.

328.

329.

330.

331.

332.

333.

334.

335.

336.

337.

338.

339.

340.

341.

342.

343.

344.

345.

346.

347.

348.

349.

350.

351.

352.

353.

354.

355.

356.

357.

358.

359.

360.

361.

362.

363.

364.

365.

366.

367.

368.

369.

370.

371.

372.

373.

374.

375.

376.

377.

378.

379.

380.

381.

382.

383.

384.

385.

386.

387.

388.

389.

390.

391.

392.

393.

394.

395.

396.

397.

398.

399.

400.

401.

402.

403.

404.

405.

406.

407.

408.

409.

410.

411.

412.

413.

414.

415.

416.

417.

418.

419.

420.

421.

422.

423.

424.

425.

426.

Переход исследовательского интереса от «характеристик» вещей к «функциям» стал характерным признаком научной методологии последних десятилетий. Функциональный подход в современной общенаучной методологии выступил как важнейший элемент системного анализа, наряду со структурным, генетическим и т. п. способами отображения действительности. И.В. Блауберг, В.Н. Садовский и Э.Г. Юдин отмечали, что системный подход предполагает ряд уровней усложнения познания, когда «субстратное», или «морфологическое», описание объекта сменяется «функциональным»{427}.

Функциональный подход предполагает, что свойства объекта задаются не его собственными частями, а более широким крутом обстоятельств, системой более широкого порядка. Соотношение «субстратного» и «функционального» подходов подробно анализируется на материалах различных сфер научного познания в работах целого ряда исследователей{428}.

Эти авторы поддерживают идею многоуровневости процесса познания сущности явлений и разделяют представленную выше позицию о различии субстратного и функционального понимания сущности явлений.

В целом утверждается, что исследователи от изучения устойчивых особенностей эмпирически данных объектов переходят к изучению взаимозависимостей этих характеристик. Данные системы отношений получили название «функциональных систем».

Понятие «функция» имеет три основных значения — во-первых, как действие, исполнение вообще, во-вторых, как отношение двух (или более) групп объектов (или параметров), т. е., как взаимосвязь вообще и, в-третьих, как следствие некоторой причины{429}. Во всех случаях общим является акцентирование внимания не на статичных элементах исследуемого феномена, а на динамизме его отношений, причинно-следственных, каузальных, детерминистско-линейных или статистически-вероятностных.

Само понятие «функции» было введено Лейбницем, основоположником функционального подхода в научной методологии Нового времени, однако в интуитивной форме функциональное понимание сущности объектов складывается гораздо раньше. Функционализм предполагает специфическое рассмотрение трех аспектов — деятельной природы человека, деятельной природы мира и деятельного характера их взаимоотношения. Деятельность вносит в бытие изменения, лишает его статики, однозначности и тем самым полагается и относительность, локальная и историческая, как форм самого бытия, так и наших представлений о нем.